От Советского Информбюро
УТРЕННЕЕ СООБЩЕНИЕ 11 МАРТА
В течение ночи на 11 марта на ряде участков фронта советские войска вели наступательные бои против немецко-фашистских войск.
Бойцы гвардейской части под командованием тов. Миронова за один день
боёв заняли три населённых пункта и захватили вражеский танк, 4
пулемёта, 3 орудия. Гитлеровцы понесли большие потери. Захвачены
пленные.
Наши части, действующие на отдельных участках Ленинградского фронта,
за два дня боёв с противником разрушили 12 деревоземляных огневых точек,
27 блиндажей и землянок и взорвали крупный немецкий склад с
боеприпасами. Противник за это время потерял убитыми 1.500 солдат и
офицеров.
Санитар Горячев под огнём врага вынес с поля боя 14 раненых бойцов вместе с их оружием и оказал им первую медицинскую помощь.
Успешно действовали в бою за населённый пункт С. бойцы миномётной
роты. В этом районе противник предпринял несколько контратак, но каждый
раз был вынужден откатываться, встречая ураганный огонь миномётчиков.
Немцы оставили на поле боя до 75 трупов. Особенно отличились в бою
расчёт младшего сержанта Кесарина и наводчик Крутихин.
Пленный ефрейтор 8 роты 460 полка 260 немецкой пехотной дивизии
Вильгельм Денгер рассказал: «Наша рота понесла тяжёлые потери. Несмотря
на неоднократное пополнение, в ней осталось лишь 60 человек. Прибывающие
в нашу часть резервисты, как правило, в возрасте от 35 до 45 лет. Они
плохо обучены и мало боеспособны. Большие потери наша рота понесла и в
командном составе. Выбыли из строя два командира роты. Сейчас ею
командует Фельдфебель. Условия, в которых находятся наши солдаты,
буквально невыносимы. Мы все завшивели. Каждый день уносит кого-нибудь в
могилу. Теперь уже почти никто не верит в победу Германии. Все
разговоры между солдатами сводятся к одному: «Когда мы вернёмся домой?»
Пленный солдат 11 роты 318 полка 213 немецкой пехотной дивизии Адольф
Бойм рассказал: «23 февраля русские предприняли сильную атаку на
деревню, в которой стояли подразделения нашего полка. Русские танки
косили наших солдат огнём и давили гусеницами. Поднялась невообразимая
паника. Бросив оружие, солдаты и офицеры пытались скрыться, но бежать
было некуда. В живых осталась только небольшая группа солдат. Они
подняли руки и сдались в плен».
У убитого немецкого унтер-офицера Вильгельма Ор найдено
неотправленное письмо к жене в Берлин. В нём говорится: «Русские атакуют
нас, и мы должны отступать. Что же будет весной? При одной этой мысли
мне становится страшно... Сегодня я сам не свой; я не знаю, что со мной
творится».
700 тонн нефтепродуктов сверх нормы перевозят за каждый рейс передовой танкер Каспийского моря, где капитаном тов. Носков.
ВЕЧЕРНЕЕ СООБЩЕНИЕ 11 МАРТА
В течение 11 марта наши войска вели упорные наступательные бои на
многих участках фронта. Вражеские войска несут большие потери в людях и
технике.
По уточнённым данным, за 8 марта советской авиацией уничтожено не 39
немецких самолётов, как об этом сообщалось ранее, а 83 немецких
самолёта, в том числе 39 трёхмоторных транспортных самолетов «Ю-52».
За 10 марта уничтожено 19 немецких самолётов. Наши потери — 5 самолётов.
В течение 10 марта частями нашей авиации уничтожено и повреждено
около 180 автомашин с войсками и грузами, 45 повозок с боеприпасами, 5
орудий, 2 зенитно-пулемётные точки, взорвано 2 склада с боеприпасами и 1
склад с горючим, разрушен железнодорожный эшелон, рассеяно и частью
уничтожено до батальона пехоты противника.
Одна наша часть (Юго-Западный фронт) заняла несколько населённых пунктов.
Противник оставил на поле боя 650 трупов. Среди захваченных трофеев:
11 орудий, 55 пулемётов, 32 автомата, 400 винтовок, 25 миномётов, 4
противотанковых ружья, 60.000 патронов, 6.800 мин, 1.800 гранат, 100
лошадей, один танк, 5 радиостанций и другое военное имущество.
Наша гвардейская часть, действующая на Калининском фронте, за два дня
уничтожила 450 немецких солдат и офицеров. Артиллеристы этой части
прямой наводкой подбили 4 вражеских танка. На. другом участке наши
бойцы, прорвав укреплённую полосу противника, захватили 21 пулемёт, 4
орудия, 100 винтовок и много боеприпасов. На поле боя немецкие войска
оставили сотни трупов.
Лётчики авиачасти, где командиром тов. Немцевич, 9 марта уничтожили 5
немецких полевых орудий, 8 миномётов, 26 автомашин, 6 пулемётов, 8
повозок, разрушили 37 опорных пунктов противника, рассеяли и частью
уничтожили до 350 немецких солдат и офицеров. В этот день экипажи
лейтенантов Шалаева и Корчагина по 5 раз летали на бомбёжку войск
противника. По 4—5 боевых вылетов сделали лейтенанты Харитонов, Панфилов
и Кореев.
Во время атаки укреплённого противником населённого пункта В. один из
наших танков был подбит и остановился в расположении противника. В
танке остался механик-водитель Коваленок. Два дня т. Коваленок пробыл в
машине, отстреливаясь от врага. Выбив немцев из населённого пункта, наши
бойцы выручили отважного танкиста.
Партизанский отряд товарища К., действующий в одном из районов
Харьковской области, оккупированных немцами, за полтора месяца уничтожил
24 немецкие автомашины и 7 повозок с боеприпасами, снаряжением и
продовольствием, порвал в нескольких местах телеграфную линию и вырезал
10 километров полевого телефонного кабеля. За это же время партизаны
уничтожили более 150 немецко-фашистских оккупантов.
В донесении командира батальона 21 пехотного полка 17 немецкой
пехотной дивизии обер-лейтенанта Фрусайта «О состоянии подразделения на
20 февраля 1942 года» говорится: «В результате ожесточённых боёв,
имевших место со времени подачи последнего донесения, пополнение,
полученное 3 января 1942 года за счёт артиллеристов, полностью выведено
из строя, а пополнение, поступившее 12 февраля из Германии, имеет
большие потери. Три четверти всех людей батальона требуют
продолжительного содержания в лазарете, но в связи с большим недостатком
личного состава они не могут быть освобождены от несения тяжёлой
службы. Моральное состояние солдат сильно поколеблено. Пополнение,
прибывшее 12 февраля,— в большинстве своём пожилые люди с недостаточной
военной подготовкой, и лишь единицы знают пулемёт. Для наступления эти
люди не годятся, а для обороны приходится их использовать при строжайшем
наблюдении со стороны начальников. Частично эти люди приходят на фронт
уже обмороженными и больными».
Перешедший на нашу сторону финский солдат Вяйне Неваранта из
отдельного финского батальона «Пярми» рассказал: «В стране и армии
нарастает возмущение против правящей клики Маннергейма—Рюти, продавшейся
Гитлеру. В некоторых воинских частях имели место стихийные выступления
против войны. Солдаты 26 полка «С» отказались идти в бой. Командование
армии отдало многих солдат под суд, а полк расформировало. Дезертирство
из армии принимает всё более широкие размеры. Тюрьмы и лагери
переполнены арестованными. Например, в тюрьме местечка Сукева было 700
заключённых дезертиров. Многие вооружённые дезертиры скрываются в
землянках, в лесных избушках. Они ведут партизанскую борьбу против
шюцкоровцев и полиции, совершают диверсионные акты. Недалеко от деревни
Карккила действовал отряд дезертиров численностью в 100 человек. Этот
отряд взорвал железнодорожный мост в Карккила».
Немецкий обер-ефрейтор К. Вернер писал Георгу Кунцу в Берлин:
«Надеемся, что к весне нас отведут в тыл. Ведь мы представляем собой
какой-то сброд».
По требованию германского командования венгерские лакеи Гитлера
подготовили для отправки на советско-германский фронт маршевую роту 1
гонведского полка. Узнав об этом, солдаты отказались ехать на фронт.
Несмотря на угрозы командования, они категорически заявили, что не будут
воевать против советской армии. Венгерские власти жестоко расправились с
отказавшимися повиноваться солдатами. Унтер-офицеры были арестованы и
брошены в тюрьму. Солдаты под усиленной охраной отправлены из г.
Будапешта в г. Сегед.
Трудящиеся Узбекистана за время войны внесли в фонд обороны СССР
57.492 тысячи рублей деньгами, на 56.327 тысяч рублей облигаций
государственных займов, много золотых и серебряных вещей. В фонд обороны
внесено также 2.777.518 килограммов хлопка-сырца, 17.962 килограмма
коконов, большое количество кож, зерна и других сельскохозяйственных
продуктов. |